Роза и Крест (СИ) - Пахомова Элеонора (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗
Произнося последнюю фразу, Замятин пододвинул к себе стопку листов — весьма увесистую пачку, в которой были собраны имена и фамилии тех, кто жил в зоне пешей доступности педофила. Тысячи имен, среди которых не меньше пары сотен тех, кому на период активности извращенца было от пяти до 10 лет. Искать среди этого списка нужное имя подручными Замятину методами — терять драгоценное время.
— Как кого мы ищем?! — гаркнул в трубку Иван Андреевич, теряя всякое терпение. — Фриду! Володя, мы ищем Фриду!
По столу снова застучали пальцы.
— Есть?! Твою мать… — Замятин вцепился в ручку так, что та хрустнула. Лис нервно начала поглощать бутерброд, не отрывая глаз от майора.
«Фрида Воскресенская!» — записал на бумажке Замятин.
— Сколько ей было лет в девяносто втором году? Девять! — он издал нечто похожее на стон умирающего животного и хорошенько двинул ладонью по своему крепкому лбу. — Какой же я дурак!..
Затем, резко вскочив, «дурак» побежал в комнату одеваться, на ходу выкрикивая:
— Володя, адреса, пароли, явки!
Через полчаса майор прибыл на Китай-город и вошел в галерею «Фрида». Ни Максима, ни Фриды Волошиных там не оказалось. Зато его встретила молодая красавица с густыми, гладкими, как зеркало, каштановыми волосами, длиной почти до талии, тонкая, в белоснежной приталенной рубашке и узкой черной юбке. Лис, стоявшая за правым плечом Замятина, на всякий случай тихо прокашлялась. Майор же представился по всей форме, заверил красавицу, что расследование его носит крайне серьезный характер, и аккуратно, издалека, начал расспрашивать о Волошиных. Характеристика Максима ничем особенным не отличалась: «красавец, бизнесмен с тонким художественным вкусом, талантливый маркетолог, тактичный руководитель» и все такое прочее. Сплошные восторги. Когда разговор коснулся Фриды, сотрудница галереи заметно стушевалась.
— Фрида Игоревна у нас, конечно, дама загадочная, — тактично отвечала она, предварительно усадив майора и его спутницу за круглый стеклянный столик у панорамного окна и предложив им по чашечке кофе. — Ну а что вы хотите? Фрида Игоревна — гений! Ее полотна пользуются огромным спросом среди любителей абстракционизма. Некоторые из ее картин вошли в экспозиции всемирно известных галерей и ряда музеев.
— В чем именно проявляется ее загадочность? — тихонько подступался Замятин.
— Ну… Как бы вам сказать… — красавица виновато посмотрела на майора и потупила взор.
— Милая Алена, — Замятин пробежал взглядом по бэйджику на груди собеседницы. — Вы поймите, я не из газеты «Сплетник» и не праздно интересующийся покупатель. Я майор полиции из Следственного комитета по особо важным делам, — для наглядности своих слов Замятин положил на стеклянную столешницу раскрытое удостоверение. — Если я пришел сюда, чтобы задать вам ряд вопросов, то, поверьте, мне крайне важно получить на них честные и объективные ответы. О странностях Фриды Игоревны я так или иначе узнаю. Пожалуйста, давайте не будем тратить драгоценное время. Окажите, как говорится, посильную помощь следствию, исполните свой гражданский долг.
Замятин сам удивился своему витиеватому пассажу — никак, озарение. В нормальном состоянии сознания он бы вряд ли такое выдал. Но майор взял след, и невидимая сила несла его вперед, на запах, который с каждой минутой становился все отчетливей, дурманил голову и разгонял кровь. Сейчас за столиком в галерее сидел уже не Ваня Замятин — существо во власти инстинкта, ведомое наитием. Ему стоило больших усилий сохранять видимое спокойствие, но он чувствовал: сейчас так надо.
Алена колебалась несколько мучительных секунд, а потом сдалась.
— В общем, Фрида Игоревна со странностями. Пока их брак с Максимом Викторовичем держался, мы не обращали на это особого внимания. Она время от времени бывала в галерее, как правило, со всеми здоровалась, но довольно сдержанно, вежливо улыбалась и опускала глаза. Никого из сотрудников муштровать не пыталась, всем руководил Максим. Но и тогда бывало, что случайно поймаешь на себе ее взгляд — и мороз по коже, до костей пробирает. А когда у них семейные дела разладились, из нее и полезло всякое…
— Что полезло, Алена? — Замятин чувствовал, как учащается его дыхание.
— Она сама не своя стала. В галерею начала наведываться чаще самого Максима Викторовича. Глаза дикие, никого кроме него не замечала, ни с кем не разговаривала. Приедет сюда — и прямиком в его кабинет. Видимо, отношения пыталась выяснять, крик ее даже до выставочного зала доносился, посетители переглядывались. Максим во время ее визитов старался побыстрей ретироваться. Поначалу он пытался с ней как-то объясняться, подолгу беседовал, но, видимо, безрезультатно. Фрида его все равно в покое не оставляла. Потом Максим стал реже здесь появляться, а если сталкивался с женой, то сразу уезжал. У нас стали поговаривать, что Максим просто передаст галерею в ее полное распоряжение и забудет про все это, как про страшный сон. Фрида своим поведением просто не оставляла ему другого выбора. Она будто помешалась.
— Как давно разладились их отношения?
— Холодок появился с полгода назад. Последние же месяцы были просто кошмаром.
— Как давно они в последний раз здесь появлялись?
— Максим Викторович был дней десять назад, предупредил, что планирует уехать на пару недель за границу, попросил не беспокоить его в это время. Фрида в последний раз появлялась несколько дней назад. Она теперь довольно часто заезжает сюда, подолгу разглядывает свою же работу, вон ту, — Алена указала рукой на яркое полотно, висящее на стене. — Встанет и смотрит. Распорядилась снять его с продажи, — Алена замолчала, будто в раздумьях, а потом продолжила: — И еще кое-что…
— Что?
— Мне показалось, что с некоторых пор Фрида Игоревна разговаривает сама с собой. Она что-то шепчет себе под нос, иногда даже жестикулирует. Выглядит это весьма странно.
— Еще бы не странно! — подтвердил Замятин, которому совсем уже не терпелось познакомиться с четой Волошиных лично. — Запишите для меня, пожалуйста, все контакты обоих супругов, которые вам известны.
Алена сходила за бумагой, послушно записала телефоны и адреса своих начальников, которыми располагала. В результате майор разжился мобильными и городскими номерами Волошиных, один из которых сопровождался подписью «загородный дом».
— Адрес загородного дома вы знаете? — поинтересовался он на всякий случай, хотя понимал, что выяснить его теперь не составит труда.
— Нет, — ответила Алена. — Кажется, он находится в районе Ленинградского шоссе. Где именно, не подскажу.
Замятин поблагодарил ее за сотрудничество и заверил, что разговор этот останется между ними. Еще не переступив порог галереи, он уже в нетерпении набирал мобильный номер Фриды Волошиной. В трубке слышались гудки, но ответа не было. Замятин позвонил Максиму Волошину. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — сообщил хорошо знакомый голос. «Неудивительно, — подумал майор, — Алена ведь предупредила, что босс уехал за границу и попросил его не беспокоить». Он собрался было обзвонить городские телефоны, но тут его осенило: «Стоп! Если человек находится с выключенным мобильным в другой стране, то в трубке первым делом раздается сообщение на местном языке. О недоступности абонента рапортует иностранный мобильный оператор». Он снова набрал номер Волошина и снова услышал русскоязычное сообщение. Майор сразу же связался с Сусликовым.
— Володя, пробей: Максим Волошин, хозяин нашей галереи, за последний месяц пересекал границы страны? И еще узнай адрес его загородного дома, на всякий случай запиши городской номер…
В трубке слышалось клацанье клавиатуры компьютера и сусликовское: «Сейчас-сейчас, Иван Андреевич, подождите секундочку». Замятин ждал и крутил в руке непокоренную сигарету, озирая окрестности. «А вон и телефон-автомат», — машинально отметил он, увидев на стене дома, на противоположной стороне длинной узкой улочки, полупрозрачный округлый козырек над металлической коробкой телефонного аппарата. Потом в поле его зрения попали ноги Лис, переминавшейся на неровном тротуаре в своих нарядных босоножках. «Надо бы ее домой отвезти», — опять же машинально подумал майор.
